Маскарад
Постановка «Маскарада» Лермонтова в Александрийском театре стала кульминацией творческих отношений Мейерхольда и Головина. Работа над спектаклем длилась очень долго, заняв без малого шесть лет. Перед этим велась работа над изучением хронологии, согласовывались взгляды художника и режиссера. Все должно быть до мельчайших деталей так, как задумывал сам автор. Посмотрите, как искусно Головин все обыгрывает.
Стоит обратить внимание на этот контраст красного и черного в главном занавесе, а также в сцене с игроками. И если в первом черные арлекины, являющиеся верхней частью переднего плана, как бы еще стушевываются на торжествующем красном фоне, то в последней сцене, они уже почти фатально предстают над персонажами пьесы. Долгожданная премьера произошла 25 февраля 1917 года - в самый канун Февральской революции, положившей конец императорской России.
Это выглядело символично - спектакль прозвучал своеобразным реквиемом уходящей эпохе. После этого пути создателей разошлись. Мейерхольд вполне успешно на первых порах ворвался в советскую культуру; для Головина же в ней места не нашлось. Вся логика развития художественных представлений вела Головина к театру. И ему снова повезло. Во главе Императорских театров встал В. Теляковский — человек, остро чувствовавший, что время старого театра, лишь «иллюстрировавшего» произведения драматургов и композиторов, безвозвратно прошло. Задумав привлечь настоящих художников в театр, он обратился к Поленову, который тут же порекомендовал ему Головина.
Это было попадание в судьбу. Головин кардинально реформировал оформительское искусство. Существует забавное свидетельство самого художника о первом своем опыте работы в Большом театре. Он, «самоед» по натуре, сильно сомневался в своих силах. И вот: «Собравшись с духом, взял я большую четырехугольную кисть, так называемый "дилижанс", обмакнул ее в ведро с краской, вытащил и, к изумлению маляров, потащил кисть над разостланным холстом, обильно капая на него краской. Это была минута перелома: с этой минуты я уже больше не боялся. С увлечением возил я "дилижанс" по холсту, а маляры стали мне усердно помогать».
После нескольких лет работы Головин превратился в творца. Публика очень любила его и его работы. Она знала его ничуть не меньше, чем знаменитых актеров, режиссеров и постановщиков. Интересный факт: на премьере «Грозы» Островского в постановке Мейерхольда и декорациях Головина, состоявшейся в январе, зал взорвался рукоплесканиями, когда занавес поднялся, и зрители увидели работы художника. Головину, в конце концов, пришлось выйти на вызовы. В этом заключался апофеоз нового театра.
 Столовая в доме Дон Жуана (Головин А.Я.) |  Кащей (Головин А.Я.) |  Испанка в черной шали (Головин А.Я.) |